В 1919 году в Бресте был организован лагерь для интернированных солдат и офицеров т. н. Галицкой армии. Из почти 5 тысяч узников менее чем за полгода умерло около 3 тысяч человек.
Уже в течение нескольких лет ведется поиск могил солдат Украинской Народной Республики (УНР), умерших в лагере в Бресте. Начало изысканиям положил в конце 90-х украинский литератор, брестский журналист Антон Цвыд. К сожалению, эта тема не попала в число основных его интересов, а несколько лет назад он ушел из жизни. Умерли и многие брестчане, которые могли бы на основании рассказов своих родителей поведать о местах захоронений украинских солдат. Поэтому опираться на свидетельские показания теперь сложно. Но есть надежда на документы, возможно сохранившиеся в зарубежных архивах.
О чем же идет речь? Во время подписания Брестского мирного договора с УНР в марте 1918 года Австро-Венгерская империя согласилась на создание в своих пределах украинского «коронного края». Началась подготовка к административному оформлению автономной украинской республики. Но менее чем через год венский монарх был вынужден отказаться от трона, а сама империя развалилась. На ее руинах началось создание национальных государств. Во Львове была провозглашена Западно-Украинская Народная Республика (ЗУНР), своей целью она декларировала объединение с остальными украинцами в единое государство со столицей в Киеве.
Добиться подобного было непросто, поскольку у молодого государства не были урегулированы отношения с соседями. Кроме того, в Галиции и ее административном центре Львове проживало много поляков, их представительство в кругах элиты было еще выше. К тому же до разделов Речи Посполитой этот регион входил в состав Польской Короны. Ожили старые обиды, амбиции, претензии. Разгорелся вооруженный польско-украинский конфликт. Спешно формировалась украинская Галицкая армия, а западноукраинское правительство подписало Акт объединения с правительством УНР. В результате на галицкий фронт были отправлены военные специалисты и запасы оружия. К этому времени польская армия получила поддержку из Франции в виде польской «армии Геллера», а также военную помощь от стран Антанты. Эти силы были предназначены для борьбы с большевистским правительством, но их использовали также и на галицком фронте. Чаша весов склонилась не в пользу Галицкой армии, и она с боями отступила на восток. С 11 по 17 июня 1919 года многие из ее солдат и офицеров попали в плен. В Бучаче (Тернопольская область) их погрузили в вагоны и отправили в брестский лагерь для военнопленных.
Лагерь для военнопленных и интернированных в Бресте был создан на территории крепости и военных казарм в пригороде. Из воспоминаний очевидцев следует, что никто из бывших солдат не мог себе представить, какие испытания их ожидают. Пленники брестского лагеря намаялись, еще не добравшись до конечного пункта. Их сутки продержали без еды, вода отсутствовала. Конвоиры на перегрузке обокрали пленных, забрали ценные вещи и частично одежду. Ехали в товарняках. Уже в Бресте солдат уложили прямо на полу в понтонных ангарах так называемых Буг-шопов. Воды в первый день по-прежнему не было. Во двор выходить не давали. Еду выдали очень скудную, а передавать продукты в лагерь было запрещено, родственников к пленным не пускали. Это, равно как холод, ранения, издевательства, привело к распространению чахотки, тифа и краснухи. А в стихийном госпитале не было лекарств. Участились случаи умопомешательства и самоубийств.
Только после того как в день начало умирать по 30 человек, администрация обратила внимание на работу госпиталя. Но остановить рост смертности уже было невозможно. По оценкам украинского представительства Красного Креста, в лагере погибло около 3000 солдат и офицеров, то есть более двух третей его состава. Вскоре он был признан одним из худших на тот момент лагерей для пленных в мире.
Разгорелся скандал. В оппозиционной польской прессе появились материалы о том, что такая ситуация порочит репутацию молодого польского государства. Это еще одно подтверждение, что трагедия была не примером национальной нетерпимости, а результатом крайней некомпетентности, индивидуальных преступных наклонностей военных, профессионально отвечавших за работу лагеря. Чтобы уменьшить резонанс, администрация вынудила единственную украинскую львовскую газету прекратить публикацию материалов о ситуации в Бресте. В начале ноября 1919 года брестский лагерь закрыли, уцелевших узников отправили в другие лагеря.
Изучение документов позволяет узнать имена людей, жизнь и смерть которых связана с брестской землей. Кроме галичан в лагере, а точнее, системе лагерей находились группы надднепрянцев и буковинцев. Содержались здесь и евреи, а также, вероятно, австрийцы, венгры и даже поляки. Испытания выпали на долю не только военных, но и гражданских лиц. Самый известный из них – священник Стефан Онишкевич. Этот человек был депутатом австро-венгерского парламента, членом Национального Совета ЗУНР, соучредителем крупного регионального кооперативного товарищества «Сільський господар» и львовского Украинбанка.
В первые послевоенные годы тема братских могил воинов Галицкой армии попадала в прессу. Над захоронениями совершались панихиды, хотя создать мемориал на месте лагеря брестским украинцам было не по силам. Сейчас на Тришинском кладбище есть десяток «УНээРовских» могил, но на большинстве из них нет надгробий. Возможно, здесь находится и братская могила узников 1919 года. След, на который наткнулся краевед Владимир Губенко, ведет к территории крепости; есть предположения, что часть умерших была захоронена и на кладбище на «Речице». Но точных сведений о том, где расположены могилы, нет. Однако республиканские, а также областные ведомства, Генеральное консульство Украины в Бресте заинтересованы их отыскать.
Примечательно, что одним из первых о трагедии пленных солдат Галицкой армии заговорил польский ученый, военный историк Збигнев Карпус. С его подачи вопрос освещался польским телевидением. В Беларуси архивных документов о лагере не обнаружилось. К поискам подключились польские журналисты, в частности «Тыгодника Седлецкого». И есть надежда, что когда-то над могилами погибших солдат зажгутся поминальные свечи.
Виктор Мисиюк, член правления Украинского научно-педагогического общества «Берегиня»
| 
